Чужая вина - Страница 53

— Здесь?

— Здесь. — Нелл бросила якорь за борт и смогла проследить его путь до самого дна, до того прозрачным был океан. Якорь утонул в песке. Течение подталкивало их к югу. Где-то в глубине якорь увяз, и канат натянулся. Они мягко покачивались на волнах.

— Я вовсе не планировал преподносить вам сюрприз, — объяснил Кирк. — Я тут по делам. Бизнес, сама понимаешь.

— Конечно. Все в порядке.

— Это останется между нами?

Нелл кивнула, макая маску в воду.

— Мы — в смысле, «ДК Индастриз»… Я-то владею долей акций, сколько занимаюсь политикой… Мы, возможно, нашли покупателя.

— Кто-то хочет выкупить вашу компанию?

— Но при этом нынешний менеджмент сохранится, зато начнутся вливания капитала. Можно задать тебе один вопрос?

— Конечно.

— Дополнительные вливания означают, что нам… ну, то есть Дюку… понадобятся новые люди. В исполнительной, так сказать, ветви. Как ты думаешь, Клэя это заинтересует?

— Но ему придется оставить службу, верно?

— О да. Полный рабочий день, никак иначе. Но оплату труда — плюс всякие надбавки и премии — мы обещаем достойнейшую.

Нелл готова была сказать: «Клэй ни за что не уйдет из полиции!» — но правда ли это? Она больше не могла говорить об этом с уверенностью.

— Не знаю, — сказала она. — Лучше спроси у него самого.

— Полагаю, Дюк сейчас занят именно этим. Это просто очередная моя попытка предвосхитить развитие событий.

Нелл изумленно рассмеялась. Она плохо знала Кирка и никогда не слышала, чтобы он произносил подобные тирады. Кирк тоже засмеялся, но быстро стал серьезным.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он. — Нелегко тебе, наверное, приходится…

— Все хорошо, — сказала Нелл.

Он восхищенно покачал головой.

— Я верю тебе. Но если я хоть чем-то могу тебе помочь, ты только свистни.

— А у тебя случайно нет знакомых гипнотизеров? — Вопрос самовольно вырвался наружу.

— Между прочим, есть! Один парень в течение двух сезонов лечил мне тендинит в локте. Но он, кажется, не выступает.

— Не выступает?

— Ну, на вечеринках. Ты же этого хочешь? Чтобы гости ползали на четвереньках и лаяли по-собачьи, верно?

Нелл снова рассмеялась.

— Я ищу человека, который улучшит мне память.

— Трудно запоминать картины, да?

— Нет, — сказала Нелл. — Это касается нашего… дела.

— Дела? — удивился Кирк. — А как тебе может помочь гипнотизер?

— Ты же знаешь, что я была свидетельницей преступления…

— Единственной? Я никогда не вдавался в подробности.

— Единственной, — подтвердила Нелл. — И, понимаешь, Кирк, я знаю, что четко видела убийцу. Я не могу просто так взять и обо всем забыть. Поэтому я и подумала, что гипнотизер…

— «Четко» — это насколько четко?

Нелл пересказала ему случившееся на пирсе Пэриш-стрит.

— И платок соскользнул?

— Буквально на одну секунду и не до конца. Но если наш мозг действительно хранит всю полученную информацию, то…

— Я понял, — сказал Кирк. — Могу устроить вам встречу.

Нелл увидела свое благодарное отражение в его очках.

— Спасибо.

— Да не за что, — сказал Кирк. — Ну что, готова?

— Ага. — Нелл плюнула на маску, прополоскала ее в воде и, надев, стала натягивать ласты.

Кирк протянул ей рогатку и острогу.

— А глубина тут какая?

— Примерно сорок пять футов, — сказала Нелл, засовывая в рот резиновый загубник.

— Ого! — воскликнул Кирк и со вздохом потянулся за своей маской. Нелл сложила большой и указательный пальцы в ободряющее «о» и спиной погрузилась в океан.

Она плыла вдоль внешнего края рифа, пока не заметила знакомый рог — громадный коралл-мозговик, увенчанный фиолетовым морским веером. Тогда Нелл, сделав три глубоких вдоха, резко вспорола водную толщу и, сохраняя туловище в неподвижности, короткими толчками задвигалась ко дну. Обычно она внимательно рассматривала все, что усеивало поверхность рифа, но сейчас, когда в руках у нее оказалась острога, подводный пейзаж померк: ее глаза искали лишь одно — пятно темно-рыжего цвета, узловатые антенны колючего лобстера.

Нелл коснулась дна. Якорь покоился в песке, всего в паре футов от основания рифа, и стержень его казался кривым из-за преломления света. Подняв глаза, она увидела, как к ней приближается Кирк. Ноги он расставлял слишком широко, руки не прижимал к бокам, спину выгибал, а грудь и живот выпячивал: идеальный пример того, как не надо делать. Остановился он футах в десяти над нею, немного побарахтался, тараща бледные глаза, и, отрицательно мотнув головой, поплыл обратно.

Нелл вернулась к рифу. Заостренный уступ, внизу рассеченный темной трещиной, торчал в двух-трех футах от дна. Лобстеры любят коротать световой день именно в таких трещинах. Нелл оттолкнулась, стараясь не поднять песок со дна, и заглянула внутрь. Сперва она не увидела ничего, кроме непроглядной тьмы. Затем глаза привыкли — и действительно: в глубине трещины, в полумраке, шевелились два усика, два темно-рыжих узловатых усика, уже приподнятые в тревоге. Крупный улов, большего она не припоминала. Нелл, державшая острогу наготове, сжала древко и натянула тетиву. Она выставила оружие вперед, максимально оттянула толстую резиновую трубку правой рукой и, прицелившись, стрельнула.

Острога, отлетев, с хрустом вонзилась в панцирь лобстера — хруст был особенно хорошо слышен в закрытом пространстве расселины. Поднялся переполох: песок вихрем взметнулся со дна, зазвенела сталь, наконечник остроги закружил вокруг своей оси. Выстрел был неточный, но, если зубец застрял, этого достаточно. Нелл подплыла поближе, взялась одной рукой за конец своего смертоносного инструмента и потянула изо всех сил. И ничего: лобстер, должно быть, спрятался в какой-то норке. Она почувствовала давление в горле — первый признак накопления углекислого газа, а значит, совсем скоро ей нужно будет глотнуть воздуха. Лобстер никуда не денется, а она тем временем может выплыть наверх подышать. Но перед этим нужно снова дернуть за древко остроги — еще сильнее, чем в прошлый раз. Нелл рванула.